Предлагаем Вашему вниманию просмотреть продолжение лекции заведующего отделением неврозов №8 ГБУЗ МО «Психиатрическая больница № 9» врача-психиатра Хапрова В. А.

y2mate_com_Интервью_с_заведующим_отделением_неврозов_8_часть_2_480p

Коллектив ГБУЗ МО «Психиатрическая больница № 9» поздравляет всех медицинских сестер больницы в лице Бурцевой Аллы Виктороны с всемирным днем медицинских сестёр.
Алла Викторовна окончила медицинское училище № 14 г. Москвы в 1978 году.
В нашей больнице работает с 1996 года в должности палатной медсестры, в 2011 году переведена на должность старшей медицинской сестры психиатрического отделения № 6 где и работает по настоящее время.
За время работы Алла Викторона проявила себя как добросовестный, ответственный и внимательный работник. Раз в пять лет проходит курсы повышения квалификации. Принимает участие в общебольничных конференциях. Регулярно посещает занятия по психиатрии. Пользуется уважением в коллективе сотрудников, а так же у больных и их родственников, как добрый, отзывчивый, исполнительный человек. Умеет находить правильный подход к больным и устанавливать контакт между ними и персоналом.
За добросовестную работу имеет благодарности.

Заведущий отделением неврозов №8 ГБУЗ МО «Психиатрическая больница № 9» врач-психиатр Хапров В. А. предлагает Вашему вниманию прослушать лекцию об алкоголизме, как о явлении, сопутствующем депрессии.

Отечественная психиатрия в рамках Великой отечественной войны.

Психические заболевания, присущие участникам боевых действий.

Особенности оказания психиатрической помощи во время ВОВ.

 

Условия войны, боевая обстановка требуют от человеческого организма напряжения всех сил и мобилизации всех ресурсов, как физиологических, так и психических. Это создает колоссальное напряжение на центральную нервную систему и психику человека, часто оказывая травмирующее, разрушительное и дестабилизационное воздействие. Солдат, находясь на поле боя, осознает, что постоянно имеет достаточно высокую вероятность быть убитым, гораздо более высокую, чем в мирное время. Он множественно наблюдает человеческую смерть, независимо, смерть ли это боевых товарищей или врагов, наблюдает, как война калечит тела и «дух» окружающих его людей, часто терпит недостаток в пище и сне, подвергается колоссальным физическим нагрузкам, не всегда имеет кров над своей головой и не всегда находится в тепле. Характер и размах ведения боевых действий Великой Отечественной войны имеют свои специфические свойства: часто военнослужащие не знали о судьбе своих семей или считали их погибшими. Все это являлось экзогенными факторами, порождающими различные нервные и психические недостатки, которые могут создавать патологические образования не только в психике, но и выражаться в физиологических симптомах, даже при отсутствии явных органических повреждений центральной и периферической нервных систем.

Опыт Первой мировой войны показал необходимость создания неврологической и психиатрической службы в военных госпиталях различной глубины эвакуации. Еще до начала войны советскими врачами было опубликовано несколько трудов, определяющих работу войсковой медицинской службы в военное время. Предполагалось, что заниматься психиатрической помощью больным с психотической симптоматикой будут психиатры и невропатологи, находящиеся в штате госпиталей разного уровня эвакуации, при этом подразумевалось размещение таких больных в терапевтических отделениях общих госпиталей. К моменту войны медицинская служба Советской армии была организованна так, что оказание психиатрической помощи и лечение больных неврологического и психиатрического профиля производилось в эвакогоспиталях, наиболее приближенных к войсковому району, а больные с наиболее тяжелым течением болезни эвакуировались во фронтовые или, при необходимости, тыловые госпиталя.

На начало Великой Отечественной войны советская психиатрия обладала уже куда более раскрытой теорией неврозов различного патогенеза, позволяющей эффективно бороться с заболеваниями психики и ЦНС. Это было значительно более качественным этапом развития военной неврологии и психиатрии, чем то состояние, что было в период Первой мировой войны. Во многом качественный скачек в понимании неврозов и их природы произошел благодаря фундаментальным работам Павлова И.П. в области исследования высшей нервной деятельности, и, без преувеличения, вся советская неврология и психиатрия того времени базировалась на этом учении.

Среди заболеваний нервной системы неврозы составляли 26% от всех заболеваний нервной системы в РККА. Стоит выделить несколько основных нозологических групп неврозов, которые имели место во время Великой Отечественной войны:

— неврастения;

— психастения;

— истерия;

— прочие реактивные неврозы.

Кратко рассмотрим каждую нозологическую группу, дадим ей описание, методы лечения, которыми пользовались неврологи и психиатры в Великую Отечественную войну и приведем краткую статистическую справку.

Неврастеническая группа неврозов включает в себя состояния истощения и психогенные астенические неврозы. Неврастения характеризуется «раздраженной слабостью» больного, общей истощенностью и одновременно раздражением нервной системы, раздражением и одновременно истощением рефлексов, что объясняется слабостью, несдержанностью и легковозбудимостью в проявлении эмоций, во внезапном появлении раздражительных реакций и гнева на мелкие бытовые проблемы, светобоязнь и непереносимостью резких звуков, несосредоточенностью, не способностью удерживать внимание длительное время, проблемами с памятью, а так же плохим сном.

Экзогенный характер неврастении присущ для условий военного времени: солдат долгое время выносит огромные физические и психические нагрузки ввиду длительных переходов, отсутствием удобств в полевой жизни, переохлаждений, недоедания и, несомненно, подвергается аффектному воздействию смерти и ее страха, которые всюду его сопровождают, военная служба в целом, требующая постоянного напряжения и высокой личной ответственностью, является серьезным испытанием для нервной системы человека.

Лечение больных неврастенией заключалось в поощрении процессов торможения: создании условий для здорового сна и отдыха, часто больные сами на первых днях лечения в госпитале изолировались от окружающих и проводили все время в отдыхе. С постепенным восстановлением нормального состояния больные активизировались. Для поддержки восстановления тонуса нервной системы применялись малые дозы 0,25 — 1% раствора бромистого натрия или кальция, физеотерапевтические процедуры в виде успокоительных теплых ванн.

Почти у 100% больных неврастенией в полном объеме восстанавливались силы и тонус нервной системы, больные в среднем проводили в госпиталях 6 недель, а в фронтовых еще более короткие сроки, после чего были способны вернуться в свою воинскую часть.

 

Психастения.

Клиническую картину психастении составляют навязчивые состояния. Больной находится в уверенности собственной психической слабости, состоянии тревоги, в страхе за свое будущее, в неуверенности и постоянных сомнениях больной утрачивает активность и живет своими мечтами, а не действительностью, при этом у больного снижена воля и ослаблены основные влечения.

Навязчивость характеризуется непреодолимым стремлением у больного проверять себя, деятельность при этом становиться в мелочах крайне педантичной.

Попов Е. А. приводит («Опыт советской медицины в Великую Отечественную войну», т. 26, стр. 52) следующий пример навязчивого состояния у больного, проходившего лечение в военном госпитале: «Больной А. с навязчивым ритуалами. Ложась спать, должен проверить, что ботинки поставлены рядом, гимнастерка правильно повешена, брюки сложены определенным образом и т.п. Участвовал в защите Сталинграда. В это время все навязчивые состояния исчезли. Был ранен и помещен в госпиталь, где навязчивые явления возобновились: проснувшись ночью, проверял, как сложена одежда, в каком положении находится пилотка и т.д. Когда в госпитале бывали тревоги, связанные с воздушными налетами, навязчивые состояния исчезали, и, возвратившись, из убежища, больной мог спокойно заснуть. В дни, когда не было тревоги, навязчивый феномен восстанавливался вновь». Это указывает на особенность навязчивых состояний полностью пропадать в экстремальных условиях, и наоборот возвращаться, когда больной находится в нормальной обстановке.

Имели место и обратные явления, когда боевая обстановка обостряла психостенический невроз у больных, предрасположенных к нему, например, в ожидании наступления и неопределенности положения.

Патогенез навязчивых состояний ясно обуславливает теория Павлова о застойных очагах возбуждения коры головного мозга и процессах, происходящих в ней.

Больные психостенией составляли меньшинство среди прочих в размере 1,9% от всего количества больных неврозами. Лечение протекало в течении 20-40 дней, при том что болезнь охватывала почти всегда возрастной промежуток от 20 до 30 лет.

 

Истерия.

Более широкую и распространенную нозологическую группу неврозов (около 45,1% от всех неврозов и 11,9% от всех неврологических заболеваний) составляли истерические, связанные, как с органическими повреждениями нервной системы и головного мозга, так и истерии чисто психогенного характера. Стоит отметить, что во время Великой Отечественной войны советскими неврологами и психиатрами была проведена громадная исследовательская и практическая работа, которая смогла существенно развить и конкретизировать теорию истерического невроза.

Особенностью истерии является многообразие форм ее клинического проявления и полиморфизм синдромов, а так же характер возникновения синдрома, как самовнушения. Часто истерия являлась следствием физиологической травмы — контузии воздушной волной с закрытой черепно-мозговой травмой, как бы наслаивалась на чисто физиологические симптомы, с течением времени истерия становилась психогенным заболеванием с тяжелым течением.

Распространенным синдромом при истерии является расстройство речи, полное, переходящее в мутизм, или частичное через заикание, афазию или афонию. Механизм образования глухоонемоты описывался советскими неврологами, как следствие контузии, когда рядом с больным возникал сильный раздражитель, вызывая функциональные поражения слуха и речи, а затем по типу самовнушения это состояние не проходило, а стабилизировалось на более или менее долгий срок.

Давиденков приводит («Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне», том 7, стр. 64) следующий пример истерического мутизма: «Больной  Р., 38 лет, был контужен и засыпан землей. Он потерял слух, на первом этапе эвакуации еще говорил. На 9-й день после контузии, на следующем этапы эвакуации, отмечено было уже неясности речи. На дальнейших этапах (через 25 дней после контузии) был обнаружен полный мутизм. Истерического происхождения эта глухонемота подтвердилась тем, что слух и речь восстановились сразу после психотерапии».

Психиатры и неврологи, работавшие с подобными пациентами, отмечали, что, чем на более раннем этапе производится психотерапия и внушение, тем более вероятен положительный исход болезни и потребуется меньше времени на лечение.

Описать психотерапевтическое внушение можно следящим примером, который являлся способом распознавания типа истерической глузоты у больного: больному предлагалось письменно отвечать на заданные письменно вопросы врача. Со временем подчерк врача сознательно становился все менее разборчивым, и вопросы начинали одновременно задаваться не только письменно, но и устно. В конце, не сумев разобрать письменный вопрос, больной автоматически отвечал на вопрос, заданный устно, и к своему удивлению обнаруживал восстановление слуха. На этом истерическое состояние постепенно исчезало.

В среднем больные с истерическим мутизмом находились в войсковых госпиталях от 1 до 6 месяцев, а больных с более тяжелым течением отправляли в тыловые госпиталя, но большинство пациентов после прохождения лечения были способны вернуться на фронт.

Физиотерапевтическое лечение истерической глухонемоты являлось введение пациента в эфирное, хлорэтиловое или алкогольное опьянение, когда защитные установки в нормальном состоянии не дают человеку совершить определенные действия.

Отдельными синдромами при истерии были истерические припадки и истерические парезы и параличи, так как могли быть физиологическими симптомами других неврологических заболеваний. Важно было уметь обнаружить истерическую природу этих явлений.

Истерические припадки возникали у тех больных истерией, которых не смогли или не успели вылечить на ранних этапах эвакуации, обычно через 1-2 месяца после первичной травмы, контузии. Истерические припадки характеризуются непроизвольными тоническими и клоническими судорогами, сильнейшим двигательным возбуждением с присутствием галлюцинаторного комплекса. Припадки возникают обычно после сильных эмоциональных переживаний, как то обида, неприятный разговор, известие о смерти любимого человека.

При истерических параличах и парезах, клинические синдромы были разнообразны: дрожание конечностей, двигательные расстройства по типу астазии-абазии. Им характерны отсутствие снижения сухожильных рефлексов и снижения тонуса мускулатуры. Диагностическим отличием истерических параличей от рефлекторных являлись их непостоянство, отсутствие связи с анатомическими зонами иннервации, а так же сохранением автоматической иннервации в парализованной конечности. Истерические припадки хорошо поддавались психотерапии, внушению и физиотерапевтическому лечению путем эфирного наркоза.

 

Реактивные неврозы или аффектогенные состояния.

Реактивные неврозы это характерные для военного времени аффектные состояния, которые формируются вследствие перенесенной сильной психической травмы. Оказавшись в необычной, травмирующей обстановке человек испытывает страх и тревогу. Невротическое состояние формируется именно в тот момент, когда сильное эмоциональное напряжение не пропадает само собой, а формирует психическую травму. Этот вид неврозов характерен для новобранцев, попавших первый раз на поле боя. Почвой для формирования патологического состояния является длительное эмоциональное напряжение и тревога. Реактивный невроз отличается от истерических состояний главным образом тем, что не фиксирует патологические состояния на длительное время, а является гипертрофированной защитной функцией человеческой психики и нервной системы в травмирующих ситуациях.

Горовой-Шалтан В.А. приводит («Опыт Советской медицины в Великую Отечественную войну», том 26, стр. 92) пример реактивного психоза у бойца, который наглядно раскрывает сущность и клиническую картину невроза: больной П., 21 года находился на фронте в тяжелых боях, попал в окружение, был подобран партизанами. Пуглив, озирается, вздрагивает, стремится, спрятаться, пугается телефонного звонка. Сначала отказывается отвечать на вопросы: «Отвечать не буду!», затем говорит сквозь слезы: «Семенова убили…старшего лейтенанта ранили…». Внезапно вскакивает, кричит: «Мины, мины, окапываться!..». Узнав, что находится в Ленинграде, радостно, громко заявляет: «Значит, из окружения вышли!». Больной истощен. Пульс учащен, наблюдается резкое дрожание в руках, рефлексы повышены. Признаков органического поражения центральной нервной системы нет. Последующие дни больной постепенно успокаивается. Сон, вначале тревожный, становится спокойнее. Уже на следующий день после прибытия в госпиталь П. правильно ориентируется в обстановке, но не вполне отчетливо припоминает события, предшествовавшие началу заболевания. Через 2 недели выписан здоровым и снова участвовал в боях на Ленинградском фронте (декабрь 1941 г.)».

8-ого мая отмечается день образования международного движения «Красный Крест» , а впоследствии «Красный Крест и Красный Полумесяц», символично опрелененного днем рождения ее основателя Анри Дюнана ( 8 мая 1828 года ). Анри Дюнан оказался свиделем в 1856 году битвы при Сольферино, крупнейшим сражением в войне между франко-итальянской коалицией и Австрией. Дюнана поразила та картина поля боя, которую назвали бы сейчас гумманитарной катастрофой, когда на земле оставалось умирать множество раненых солдат. Впечатления об этом Анри Дюнан выразит в своей книге «Воспоминание о битве при Сольферино». Увиденное до того поразило Дюнана, что с этого момента он пытается основать такую медицинскую организацию, которая занималась бы помощью и лечением раненых в войнах и катастрофах, при том независимо к какому государству или нации те принадлежат. И в 1863 году был создан Комитет Красного Креста, а в 1864 году стремлениями Дюнана принимается Женевская конвенция «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях», по которой медицинский персонал госпиталя является нейтральным до того, как не перестанет исполнять свои профессиональные обязанности; госпиталь и его материальное иммущество провозглащаются нейтральными до тех пор, пока одна из сторон боевых действий выставит вооруженное охранение госпиталю; медицинский персонал получает право и обязанность лечить раненых солдат и гражданских подданных независимо от их принадлежности государствам; жители, принявшие к себе раненных, освобождаются от постоя и уплаты части контрибуции; военноначальникам дается право в любой момент передать захваченных раненных вражескому форпосту; а общим знаком отличия работников медицинских учереждений и служб становится белая нарукавная повязка с красным крестом на ней. Конвенцию с некоторыми промежутками во времени подписали почти все европейские страны, в том числе и Российская Империя в 1867 году.
Организация Красного Креста и Красного полумесяца это международная гумманитарная и медицинская организация, которая занималась и занимается сейчас помощью и лечением раненым в вооруженных конфликтах, таких как, гражданские войны в североафриканских арабских государствах, война во Вьетнаме и Афганистане; организация помогает гражданскому населению во многих африканских странах, стоящих на пороге гумманитарной катастрофы, осужествляет заботу о беженцах из стран, где разгораются внутренние и внешние вооруженные конфликты.
В 1901 году основатель Красного Креста Анри Дюнан совместно с французким миротворцем и политеским деятелем, основателем Лиги Наций, Фредериком Пасси получает первую Нобелевскую премию Мира, как внесший вклад в область укрепления мира на Земле.

20 апреля 2021 года в 10 час.00 мин. в корпусе № 9 ГБУЗ МО «МОНИКИ им. М.Ф.Владимирского» (адрес: г.Москва, ул.Щепкина, 61/2) состоялась лекция директора Департамента медицинского образования и кадровой политики в здравоохранении Министерства здравоохранения Российской Федерации по теме: «Особенности допуска к медицинской деятельности при распространении новой короновирусной инфекции. Особенности аккредитации на квалификационную категорию в 2021 году.».
На указанную лекцию были приглашены руководители медицинских организаций, подведомственных Министерству, а также руководители кадровых служб.

В соответствии со статьей 20 федерального закона от 10.12.1995 N 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения» и письмом министерства здравоохранения РФ от 21 августа 2003 года N 2510/9468-03-32 «О предрейсовых медицинских осмотрах водителей транспортных средств»
юридические лица и индивидуальные предприниматели, осуществляющие эксплуатацию транспортных средств, обязаны организовать проведение предрейсовых, а в случае необходимости и послерейсовых, медицинских осмотров работников, являющихся водителями транспортных средств. Осмотры могут проводиться, как в самих организациях штатными медицинскими работниками, имеющих соответствующий сертификат и прошедших соответствующую подготовку, необходимую для допуска к проведению предрейсовых и послерейсовых медицинских осмотров, либо медицинскими работниками учреждений здравоохранения на основании заключаемых договоров между организациями и учреждениями здравоохранения.
Приложение №2 «Типовое положение об организации предрейсовых медицинских осмотров водителей транспортных средств» к письму министерства здравоохранения РФ от 21 августа 2003 года N 2510/9468-03-32 «О предрейсовых медицинских осмотрах водителей транспортных средств» устанавливает порядок и организацию проведения предрейсовых медицинских осмотров.
Медицинские работники, производящие предрейсовый медицинский осмотр, проводят:
— наблюдение за поведением водителя, визуальный осмотр, по которому выявляются первичные признаки наличия алкогольного или наркотического опьянения, общее состояние здоровья водителя на момент проведения осмотра;
— измерение артериального давления и частоты сердечных сокращений;
— определение наличие алкоголя и психотропных веществ в выдыхаемом воздухе или биологических субстратах одним из официально признанных методов.
По результатам медицинского осмотра и исследований медицинский работник устанавливает возможность допуска работника к управлению транспортного средства:
— при допуске работника в его путевой лист ставится соответствующий штамп «прошел предрейсовый медицинский осмотр», где указывается дата и время осмотра, фамилия и инициалы, ставится подпись медицинского работника, проводившего осмотр;
— при выявлении у работника признаков временной нетрудоспособности, алкогольного или наркотического опьянения, при положительном тесте на алкоголь или наркотические и психотропные вещества работник не допускается к управлению транспортным средством.
Результаты предрейсового медицинского осмотра работника заносятся в специализированный журнал. Результаты проведения тестов на наличие алкоголя и наркотических или психотропных веществ у работника заносятся в соответствующие протоколы.
Изображение: слайд из диафильма «Чем пахнут ремесла» студии «Диафильм», 1980 год.